Катя Яровая пришла ко мне на поэтический семинар Литературного института им. Горького 1 сентября 1983 года и на первом же обсуждении своих стихов неожиданно для сокурсников появилась с гитарой. Она скромно и твердо сразу же вступила в своеобразное братство бардов, людей с гитарой и поэтической метафорой.

Катя была с нами пять лет, являлась непременной участницей литинститутских отчетных вечеров и в 1988 году защитила дипломную работу на «отлично». Ее палитра оказалась многокрасочной — лирика и улыбка, ирония, переходящая в сарказм, а порой не по-юношески мудрые обобщения.

У Кати было драгоценное острое чувство современности. Молодая, красивая, обаятельная, с милым теплым голосом и верной гитарой, что бы ни пела Катя — ее всегда ждал успех. Из ее трехсот песен каждый, вероятно, может найти для себя дорогое и необходимое. Я видел людей в американском городе Бостоне, которые после встречи с Катей не устают собирать ее поэтические и музыкальные записи, обмениваясь ими друг с другом.

Катя Яровая много двигалась по земле. В последние годы у нее появилось много политических песен. Она писала об Афганистане, о Сумгаите, о своем поколении, которое считала потерянным. А рядом с ними и такое: «Не упускай меня сквозь пальцы как песок…»

16 декабря 1992-го, всего через четыре с половиной года после окончания института, мы ее хоронили. И у меня тогда же вырвалось маленькое сердитое стихотворение:
Мы хороним Катю Яровую
(Господи, куда мы так спешим?) –
Легкую, певучую, живую –
Ей же было тридцать с небольшим.

Мы столпились здесь, на Востряковском,
Где-то рядом Сахаров Андрей,
Только этим вечером московским
Здесь немного собралось людей.

Словно, щедро душу раздавая
Всем, кто ждет ее летучих строк,
К нам явилась Катя Яровая
Между двух полетов на часок.

Ты писала, Катя: «Песня смолкнет,
Все равно узнаете меня
Вы по сумасшедшей рыжей челке
Цвета палых листьев и огня».

Катя, у тебя лишь первопуток,
Первые свидания с людьми…
Только двое нас из института –
Как же мы черствеем, черт возьми!