Рисует Время мой портрет,
и детскую припухлость
переправляет в жесткость черт,
а стройность плеч — в сутулость.
Суров художник, ни на миг
не прекратит корпенья.
И переписывает лик,
не зная воскресенья.
«Готов портрет, остановись,
молю тебя, художник!»
Но нет, неумолима кисть,
движенье непреложно.
Еще мазок, еще черта,
еще десятилетье…
И вот у сморщенного рта
плетут морщины сети.
Работа кончена. Творец
застынет в изумленье,
когда увидит наконец
ужасное творенье.
Он уничтожит черновик,
но в горе рук не сложит —
мазком округлый детский лик
на чистый холст положит…
